Откровения Иуды
Предначертанный жребий нести
До конца, до того предела,
Где на плоскости опустелой
Только осине расти.
Этот груз тридцати монет
Весомей всемирного злата…
Как искали зрачки Пилата
Единственный тот просвет!
И мне прокололо ребро
Проклятие жалкого сброда.
Можно подумать, хоть кто-то
Ни разу не предал Его!
Облучилась земная ось
Теми солнечными гвоздями;
И все новыми племенами
Поднимается давний вопрос
О мотивах моих властей,
О долге нездешнего толка.
Отец-сыноубийца только
Не бросит мне камень вослед.
Мы воздвигли спасения крест.
А если в Отцовом реестре
Для меня не найдется места,
Вам тоже не будет мест.
* * *
Арфа, папирусы, Айя-София – коллаж
на обложке трактата о догмах и первопричине.
Мантия. Замер на строчке мизинец с рубином.
Рядом – духи и опущенный взгляд. Антураж
достоин дворцов Соломона. Камин –
огнепоклонников храм – до утра пламенеет.
То, что томит и над сердцем фатально довлеет,
никогда не искало ни перво-, ни просто причин.
Воспаленным стремлениям плоти не благоволя,
Айя-София не в силах создать антидоты.
Законы металлов блюдет куполов позолота.
Для новых догматов хранятся подвиды былья.
Анатомия
На губах сохранилась далекого пращура песнь
И инфантильно щекочет прогресса болезнь.
Глаза на вершине заочности ярко цветут.
По разряду горючести ценится слез изумруд.
Фаланги кривеют от жадных уловок – схватить
То ль Ариадны, то ль славы упущенной нить.
Сердце так регулирует пыл, очертания, пульс,
Чтоб насладить сердцеедов космических вкус.
Бурлит ДНК в окруженьи спинных антител
При пересадке родительской лямки на плечи детей.
Ловко мышцы лица симулируют официоз,
Их одергивает невпопад откровенный невроз.
Печень – чистящий орган. В печенках немало того,
С чем не справляется даже ее мастерство.
Своей беспредметностью функции тела страша,
«вещь в себе» на предмет изумленья рождает душа.
Пуды бравой плоти прессует течение лет,
Под спудом все больше и больше того, чего нет.
* * *
Неопознанная помеха
Деформирует знатные вехи,
Зачаровывает визави.
Всем питательные сосуды
Черпают яд ниоткуда,
Поощряют симптомы в крови.
У новомодных тенденций
Пахучий набор квинтэссенций –
Развивающий кредо дурман.
В гуще массовых сальто и стоек
В скепсис влюбленный стоик
Холит защитный бурьян.
Многоумные библиофилы
Вкруг и около нагородили –
Буквоедствующий лабиринт.
Мантры якобы где-то спасали,
А слово, что было в начале,
Молчит у разбитых корыт.
На каждый виток откровений
Причитается люк сокровений,
Эффективность – не выше ноля.
То, что пристойно и дельно,
Не достойно расти беспредельно.
Такие, как видно, дела.
Бучу пространственных акций
Блокирует пена простраций;
Тишина – добрый гений молвы.
Есть у неба внизу подспорье –
Величавость «memento mori»
И величие Нелюбви.
Галина Болтрамун