Скифы
Розовеют следы заблудившихся джиннов и грифов
на темнеющих склонах, озерах, остывшей золе.
Над шатрами летают во сне баснословные скифы,
стремятся из гущ кабалы – на стезю к каббале.
У проселочных идолов – гнев и морщины на лицах,
на торсах – отметины вьюг, фимиама, хрущей,
даже горбики вышних субстанций грозят развалиться
по занимательной логике здешних вещей.
Камни хранят в микропорах скупые остатки
твердокаменной эры и гулких железных эпох,
а к шершавой поверхности эпидемический, сладкий
ошметок османских пиров инфантильно присох.
Татуировки трепещут на коже с оттенком олифы,
нарастает монист, амулетов, узорчатой утвари звон.
Отрешась от сновидческих грез, баснословные скифы
у грозных наскальных фигур отбивают поклон.
Солнце – куратор в тенетах вселенской интриги –
ниспошлет прописное количество энергетических мин.
И стрелы взметнутся, и кони пожар перепрыгнут…
В капище пресуществится под язвами адреналин.
Признаки весны
Облаков кучевые форматы
Подмалеваны и лиричны,
Веселеет высокая честь.
В догматы текут ароматы,
В притчи – цветастые китчи,
Запинается смертная весть.
На гребне непочатого края –
Девизы и флаг эволюций,
Резной староверческий блик.
Оттенками славы играя,
Салюты над крепостью вьются,
Храбр антивойн призывник.
В яркой пыльце первоцвета –
Поляны, холмы, буераки
И отростки седых доктрин.
Наважденья витой спирохеты,
Антител цирковые припадки
Подхлестывает аспирин.
Для дерзания и возрождений
Появляется море вакансий;
Колобродит волна эйфорий.
Схоластические заблужденья
Правит – по желтому красным –
Комиссия фей и харит.
Лихорадочные амальгамы
Расширяют у Флоры сосуды
Ершат целину микрофлор.
На Синае хмелеющий Яма
Всем каторжникам самосуда
Читает благой приговор.
Возникают и тают под утро
Феерические путевки
На выселки вечной весны;
Там исполнены мантры и сутры,
Для оплат роковой неустойки
Все лепты принесены.
Эльдорадо
В узловом месте пусте воздвигнутое Эльдорадо
Осенил, генной памятью взвеянный, флаг Атлантиды.
Опоясали благо-страну предпосылки торнадо
И в никуда уводящие всех чужаков лабиринты.
Подтачивая капитальных конструкций опоры,
Облучает державы воздушного замка отрада.
Куда бы ни плыли корветы, фелюги, линкоры,
Штурвалы тайком корректируют курс – в Эльдорадо.
На подступах в степень возводятся планы и грезы,
Когда заблистают сквозь дымные бризы и кризы
На поворотливых шпилях созвездий занозы
И от смертного льда феерические антифризы.
Насыщенный воздух приучен по мере вторжений
Создавать поступательные и витые преграды.
Шоком отхлестанные неудачи джентльмены
В новый рейд агитируют то свояков, то армады.
Побежденной алхимии мазь, эликсиры и камни
Философские не растеряли былого запала,
В коренной алгоритм разветвляющихся исканий
Вносят посильную лепту заклятых кристаллов.
Трезвый рассудок, задействовав инструментарий,
Бешено опровергает наличие икс-континента
И счищает, краснея, научною смесью с радара
Нелогично живой неестественности компоненты.
Сорвутся, достигнув беспочвенности Эльдо-рая,
Волчьи тропы и рельсы, фарватеры и автострада
И, чуя параметры пропасти, не пожелают
И врагу баснословно-условных границ Эльдорадо.
На развалинах
Бродит покой по замшелым руинам,
сугубый транзитный покой,
кристаллы засохшего адреналина
гладит июньской рукой.
Где на час прибывали сражаться калифы,
навек воцарилась ничья;
последние Брута и Цезаря всхлипы
слились в воркованье ручья.
Останки былой непомерной гордыни
измеряются шагом ворон.
Пустынное «присно» помпезности «ныне»
раздавило со всех сторон.
Абстрактное благо не терпит поблажек
конкретному ходу вещей,
и каждой привиты урон и пропажа
как очистной апогей.
Изощряются чувствований парадигмы,
и воспринимается то,
что во все времена и гипнозы, и битвы
откладывают на потом.
* * *
О квинтэссенции тленных пород
толкуют анчар и чинара,
наблюдая, как кристаллизуется пот
отравленного янычара.
У последнего выдоха воздух певуч,
устроит дыханью финал и
летит к ураганам заоблачных круч –
захватывать дух экстремалу.
Отделение жажд от питающих сред,
а от мощи – мускулатуры
выполняет, прокрадываясь в лазарет,
бесценная аппаратура.
У конечного боя нестрогий устав,
миндальничает барабанщик,
буйну голову в обетованных кустах
вскружили амброзии чаши.
Внимает обратной своей стороне
литая медаль за отвагу
и смотрится великолепно извне,
поддаваясь глубинному браку.
Вкривь ладонь осенила рубины меча,
синева под ногтями густеет;
вдалеке типовой материнский очаг
усомнился в своей идее.
Сквозь онеменье целует зондаж
метастазы грудной пустыни –
практикуют диверсию иль патронаж
иноверческих солнц исполины.
Лунное наваждение
В переливах луны – то глубинная чернь,
то проходных интонаций разводы;
из лунности сеющийся аллерген
дурманит искусственный мозг лунохода.
Следы и ненужных, и чтимых богов –
безбожны в любом просветительном фонде:
кто был сверхъестественно, был таков,
кто сходит с надмирья, с собой не сходен.
Сообщаются с клиром обратных широт
лицевой стороны чудаки, протестанты;
между ними юлит откидной горизонт,
пропуская с обеих сторон доминанты.
В мелодике дальних, чужих позывных –
не применимый в окрестностях пафос;
у листьев ломался предмет их шумих,
если сады откликаться пытались.
Нелюдимо настроенный лунный сквозняк
приоткрыл заточение генов-уродин
и блудные фикции анти-меня
в монументальную степень возводит.
Комета
Я комета, блестящий беглец
из зоны, где царь – беспредел;
освещаю как давний истец
беспросветность небесных дел.
Колесницей красот колешу
без напутствия и багажа.
Зодиачный влиятельный шут
любит славу мою искажать.
Я в снегу номинальных смертей
явно видела алую рать,
вот и брежу – больной лицедей,
не сумевший прозреть и понять…
От избытка горячечных чувств
сальто выпишу и серпантин,
всполохну допотопную грусть
зарубцованных юрских гущин,
И, услышать успев на лету
аварийных гудков унисон,
единожды в реку войду,
и в стотысячный раз упаду
к беспределу на колесо.
Что еще?
В озоне устойчивый запах подхода
......................................новых племен.
Кому еще следует зацементировать
......................................свой полигон?
То Начальное Слово еще стариною
.....................................хочет тряхнуть,
В заветных писаниях перефразировать
........................................гиблую суть?
Что Вседержитель для столпотворенья
.........................................держит еще?
Вздумал внедрить исключенное третье
.......................................в нечет и чет?
Или все данное впрок, не по вере,
.....................................конфисковать?
Трем погибелям облагородить осанку,
..................................выправить стать?
В колониях атомов зреют зачатки
......................................будущих сред,
Кодирует тактику юных секреций
......................................давний секрет.
В каких еще болях должна содрогнуться
.......................................потная плоть?
Сколько ее, для каких результатов
....................................нужно смолоть?
* * *
Обязанность всех позитивов – помнить об анти-,
чтобы остаться собой. Обязанность каждого чрева –
произвести существо, чтобы остаться в другом.
Обязанность мудрости – стойко молчать научиться,
просто, чтоб выжить. Святая обязанность совести –
бремя свое нести, памяти – все подшивать куда-то.
А в тайниках вызревают немирные атом и фатум.
Молнии ластятся к черепу, рациональность от
устойчивости прививая. Связные циклы пристрастий
и подобострастий перегреваются; в месте разрыва
дичают повадки освобожденных энергий.
Вмененные долженствованья теряют вменяемость.
Некто рукой невесомой центр тяжести снова сместит.
Галина Болтрамун