Михаил Айзенберг
* * *
Сажа бела, сколько б ни очерняли.
Чей-то червивый голос нудит: «Исчезни!
Если земля, то заодно с червями».
Есть что ему ответить, да много чести.
Эта земля, впитавшая столько молний,
долго на нас глядела, не нагляделась —
не разглядела: что за народ неполный,
вроде живое, а с виду окаменелость.
Так и бывает, свет не проходит в щели;
есть кто живой, доподлинно неизвестно.
И по ступеням вниз на огонь в пещере
тихо идёт за нами хранитель места.
То-то родные ветры свистят, как сабли,
небо снижается, воздух наполнен слухом,
чтобы певцы и ратники не ослабли,
чтобы ночные стражи не пали духом.
Пародия
Поэтическая изобретательность
Сажа бела. Обнародуй такое, и тут же
целый мир изумишь нестандартностью мысли,
а если добавишь еще, что черви летучи,
тебя к лику столпов и при жизни причислят.
Перун обихаживал Землю посредством молний,
она криво на это глядела и окосела –
словесную пустопорожность видит неполно,
в жиже журнальной приветствует лишь пробелы.
Для принятия света в мозгах не бывает щели.
Наблюдать парадоксы ума иногда интересно:
вот некто закрыт в настоящей, конкретной пещере
и, погляди-ка, себе не находит места.
Все ратники лихо на те ж наступают грабли,
бесполезно утюжат друг другу все то же ухо;
а новатор-певец черный снег патентует – как саблей,
им ударит во все перепонки вселенского слуха
и, сотворив антиномию из трали-валей,
сразит ее духом сопливость любого нюха.
Галина Болтрамун