Белла Ахмадулина
* * *
Опять в природе перемена,
окраска зелени груба,
и высится высокомерно
фигура белого гриба.
И этот сад собой являет
все небеса и все леса,
и выбор мой благословляет
лишь три любимые лица.
При свете лампы умирает
слепое тело мотылька
и пальцы золотом марает,
и этим брезгает рука.
Ах, Господи, как в это лето
покой в душе моей велик.
Так радуге избыток цвета
желать иного не велит.
Так завершенная окружность
сама в себе заключена
и лишнего штриха ненужность
ей незавидна и смешна.
Пародия
* * *
Провидит флоре перемены,
вооруживши глаз, главком:
перерастут былье поленья
под белым атомным грибом.
Парады бестий опошляет
их трусов мелкая трусца.
Стоглавый змей благословляет
свои любимых три лица.
Во мне приплясывают мысли,
как под чуприной мотылька!
Моль осеняя из-за высей,
та мною брезгует рука.
А днесь под дых мне воин лета,
размахнувшись, не попал,
и сдвиг во мне менталитета
не случился с дамских шкал.
Так Лобачевская окружность
кичится толщею штриха.
А Пифагора брючин узость
демонстрирует, конфузясь,
как его нога суха.
Белла Ахмадулина
* * *
Всех обожаний бедствие огромно.
И не совпасть, и связи не прервать.
Так навсегда, что даже у надгробья,—
потупившись, не смея быть при Вас,—
изъявленную внятно, но не грозно
надземную приемлю неприязнь.
При веяньях залива, при закате
стою, как нищий, согнанный с крыльца.
Но это лишь усмешка, не проклятье.
Крест благородней, чем чугун креста.
Ирония — избранников занятье.
Туманна окончательность конца.
Пародия
* * *
Телосложений минусы огромны.
Совпавших связей навсегда стыдясь,
бурчу за бетонитовым надгробьем,
не смея откровенно топнуть в Вас.
И мимо цели извергают грозно
ошметки Ваши спесь и неприязнь.
Чуть сбрендивши от бренди на закате,
мозги вставляю нищему с крыльца,
он всю меня вставляет в щель в ограде,
чугун которой сжал объем крестца.
Iron-ия – литейщиков занятье.
Прекрасна палка не о двух концах.
Iron – англ.: железо, сталь, чугун.
Галина Болтрамун