Дороги
Дороги лежат на планете
Как важнейший ее атрибут,
То представятся в ложном свете,
То на выселки истин ведут;
Даже если исповедимы,
Сохраняют такой поворот,
За которым страшат пантомимы
Забродивших долгот и широт.
На обочинах – кожа и кости
В спешке раздевшихся душ,
Отпечатки когтей алконоста,
Лучевой несрываемый куш;
А еще золотые осколки
Сокровенных мечей и корон,
Мишура повседневного толка
И белых ворон моцион;
А еще молодые фантомы
(отпрыски давних химер),
Землепашеских полдней истома
И реликты чумы и холер.
Спешащих за лучшею долей
Туда, где их нет, не счесть;
И каждый ходок поневоле
Окажется там, где он есть.
Заметают снега и хамсины
Аритмию экстазов и слез,
На привалах вещают мессии,
Прилагая к ответу вопрос.
Указатели в райские кущи
Продает сотворенный кумир.
А дороги осилят идущих
По евангелью черных дыр.
Город
Борьба, мимолетности, стационары,
Затерялся от первоначальности ключ.
В меланхоличной цветной стеклотаре
Психует со шпиля свалившийся луч.
На сходе веселых рабочих династий
Ставят ребром лишь побочный вопрос;
Для проблем головных по причине балласта
Стоймя не становится лобная кость.
То, что бесшумно идет мимо кассы,
Имеет ночной неказенный маршрут,
А что благоденствует в общем лабазе,
Тоже частью окажется тут как не тут.
На внештатной волне социальной текучки
Белый парус, как раньше, совсем одинок;
Он вовеки не ляжет на курс, закорючкой
Стоит положениям дел поперек.
На парковых клумбах усердствуя, пчелы
Фортуне кричат, что судьба их не мед:
Они с пасечником съели вместе пуд соли,
Да и сам он не сахар, а наоборот.
В беззаветном пылу молодые программы
Потрясают опору заветных начал.
Все горькие чаши – в рекламе заздравны
И стоят возле тертого там калача.
Начеку потайные будильники лиха,
Бесконтрольно заводятся сами собой,
Их шестерен частая неразбериха
Коррелирует с пьяной звездой кочевой.
У правителя в вычурных залах дворцовых
Есть кресло-качалка для флагманских дум;
Он, задумчивый, редко стоит на порогах,
Так как их обивают и делают шум.
* * *
В перепадах сценичного горя
Изъявляется странный мотив –
И в глухие углы бутафорий
Забиваются промахи див.
По ночам театральная касса
Ленту памяти зрит без купюр
И не знает: на кой же ей сдался
Этот фотогеничный сумбур?
Галина Болтрамун