Мировоззренческие основания  



К одному высказыванию К. Г. Юнга

В произведении Карла Густава Юнга «Поздние мысли», одновременно аналитическом и провидческом, речь идет, в частности, о положении индивида, осмелившегося шагнуть в зону неизвестности, где не действуют общепринятые эталоны и стандарты. Тот, кто, отринув социальные костыли, способен двигаться на своих ногах, может выйти на пути неисповедимые, где придется в одиночестве трепетать перед загадкой бытия и небытия, на свой страх и риск растолковывать и усмирять коллизии собственных психических группировок. Это его удел и его тайна, которую нельзя выдать, сделать объектом чужого внимания или предметом общественных дискуссий, ибо ее материя и суть – инородны и реалиям, и вакханалиям повседневности.

Карл Густав Юнг: «Таким образом, кто, побуждаемый своим даймоном, решится сделать шаг за пределы промежуточных ступеней, тот, поистине, достигнет "нехоженого, недоступного", где его не поведет ни единый надежный путь, где ни единый дом не раскинет над ним свой спасительный кров. Не найдется также никакого закона, если он вынужден будет очутиться в такой ситуации, которую он не предусмотрел (например, коллизию долга), от чего так просто не отделаешься. Обычно экскурсия в "no man's land" длится лишь до тех пор, пока коллизия такого рода не заявит о себе, и скорехонько оканчивается, как только ее удалось почувствовать загодя. Если затем кто-то пустится наутек, я не смогу поставить это ему в вину. Но и то, что он собственную слабость и малодушие вменит себе в заслугу, – этого я тоже не одобряю. А поскольку мое презрение не доставит ему в дальнейшем никаких неприятностей, я могу спокойно высказать его».

Можно ли, достигнув такого состояния, «пустится наутек»? По всей вероятности, для индивида, ступившего на эту стезю, обратного хода нет. Речь идет не о физическом существовании. Человек, пока он остается биологической особью, не может избавиться от потребностей своего тела, он вынужден так или иначе соприкасаться с окружением, хотя бы худо-бедно устроить свой быт. А вот внутреннее Я, основополагающее в личности, в силах идти только своей дорогой. Этот разрывающий границы общедоступного, невидимый путь не выбирают; индивидуальные свойства человека развиваются так, что ему не остается альтернативы, его вопросы и запросы выходят за пределы услужливых фактов и господствующих обстоятельств.

Подавляющее большинство жестко сцепленного в государственных структурах населения даже не подозревает о такой возможности. Все устремления среднестатистического подданного и прихожанина находятся в диапазонах закрытой системы, его органические и ментальные задатки развиваются в рамках, очерчивающих «здесь-бытие». Он сращен с этим порядком и в большой степени является продуктом данных условий. Он не мыслит вне родного микрокосма ни себя, ни что-либо иное; его логика, упования, расчеты и фантазии не превышают количеств и качеств зоны его обитания.

Тот, кто ощущает тягу инобытия, понимает, что все истинное – трансцендентно закупоренному воздушному бассейну, что не может быть подлинной жизни без сопряжения с абсолютным знанием и бесконечностью. На крохотном шаре, отъединенном от Универсума, насущные задачи и цели, сверхурочные дерзновенья, их реализация или крушение – мнимы, здесь не устраивается Судьба. Кто выйдет ей навстречу, покинув ложные удобства, окажется в одиночестве, ему придется на свою ответственность определять ангельское и демоническое во внешнем мире, все четче сознавая и тем самым усугубляя противоречивость собственной души. Это не значит, что такому человеку не нужна помощь, она нужна всегда, иногда крайне необходима, но только – из потусторонних источников. Даже в минуты опаснейшего отчаянья он не вернется искать утешения в казенных институтах социологизма и модных лекториях догматики-казуистики. Вернуться может человек мятущийся, ищущий, но еще не вдохнувший открытости. Раненный Абсолютом не смог бы даже ради забавы предъявить свои раны дипломированным и доморощенным целителям разного толка; они не в состоянии хотя бы отдаленно понять, о чем идет речь. Официальные авторитетные заведения, а также нетрадиционные гуру и наставники профанируют всё выходящее за рамки их кругозора и для безадресных, отсвечивающих ужасом проблем предлагают жалкие и смешные решения, достойные детской песочницы. Отведавшему беспредельности невозможно возвратиться в тупик и довольствоваться уютом, благами и надеждами тупиковости.

Галина Болтрамун


Эссе
Невольные мысли
Главная страница