Куртуазная поэзия
Когда-то огнь счастья для нас не халтурил,
Суть да дело не портили нам перспектив;
Ваши очи искрили, как будто проводка,
Что электрик куда-то воткнул не туда.
Как вспомню, что было в ту пору меж нами
И сколько предметов я Вам покупал,
Ужасно бледнеют ланиты вкруг носа,
На всеядных устах раздается упрек.
Под липой меня нарекли Вы «Липома»,
У ракиты взывали ко мне «Рэкетир»,
Под калинкой я к Вам обращался «Малинка»,
Но вполне может статься, что наоборот.
Ваш платок, что кроили, семь раз не отмерив,
Подле сердца кладу, положась ночевать,
И во сне прилагаюсь к нему бесконечно,
Пока не положит будильник конец.
Ой! Не зря замолчал во саду соловейка.
Чу! Поручик Голицын за бугром вопиет.
Ах! Не так он запел бы, вкусивши пуд соли
С Вами и финансируя Вам разносол.
Котируясь ниже зажиточной планки,
Вы желали блистать каблуком от кутюр…
Я плачу, предвидя, что взденут на пяты
Мне до боли известных протянутых ног.
Нехорошие обычаи
Служки идолам служат обманно:
Чтобы сразу убить двух зайцев,
Всем наделают жертв из барана
Одного, и к тому ж не красавца.
Расфрантив икебаны-букеты,
Как японская мать завещала,
Феминистки «Ах батюшки светы!»
Вблизи восклицать запрещают.
При оценке штанов, причиндалов
И предметов на нашей планете
Некрасиво – на имидж их славный
Взирать через дырки в бюджете.
Гурманы в их спорах о вкусах
Упираются в крепкий орешек:
То ножовщик его не прокусит,
То зубастый никак не зарежет.
Перечислить плохие привычки
Не хватит и перечня. Если
Их брать еще где-то в кавычки,
Тут уж не хватит, хоть тресни.
Потусторонность и родители
Толстый спирит не пролезет
В подробности тонкого мира,
Ибо так в поперечном разрезе
Мать-природа его раскормила.
Аскету на входе в монаду
Энтропией почешут пятки,
И поймет худосочный: не надо
Лезть в эту печь раньше батьки.
Не суйся в отверстья чужбины,
Будь ты факир иль фефёла,
Не позорь завитые седины
На родителях разного пола.
Галина Болтрамун